Миннакири Кайси
Фестиваль японского кино в Южно-Сахалинске
май 2002 г.
«Дора Хэйта»
Самое дурацкое занятие в мире – писать о хорошем фильме.
Рассказывать же о «Дора Хэйта», чей сценарий писал Акира Куросава, это как
слепому объяснять, что такое цвет. Может я лучше что-нибудь
голливудское расскажу? Про самураев и ниндзей страшных? И всего двумя
звуками, «дзынь-дзынь» и «чпок-чпок». Не
хотите? Ну ладно. Давайте про «Дора Хэйта».
Дора –
сокращение от Дора Нэко – «бродячий кот», «гуляка», «повеса», «разгильдяй». Хэйта – сокращение от имени главного героя
Кохэйта. Начало фильма, ещё до титров, разговор двух провинциальных писцов.
Место действия – окраина Ямато, время – сёгунат Токугава, он же период Эдо. В
маленьком провинциальном клане ЧП – глава феодального дома, живущий в столице,
прислал нового префекта. На этот пост назначен Кохэйта Мидзуки, он же «Повеса
Хэйта», известный игрок, пьяница и бабник.
Писцы делают первую запись:
«Сегодня господин префект не явился на службу». Титры.
Совет клана. Префект
заявляет, что его крайне интересует портовый город Хорисато – прибежище
контрабандистов, убийц, воров, шлюх, шулеров всех
мастей.
Умудренные возрастом старцы
объясняют, что Хорисато – основной источник доходов.
Мол, этот город – выгребная
яма. И хотя из нее воняет, но она необходима в каждом доме.
Кохэйта прямо говорит, что в
доме самурая и нужник должен быть чист. Портовый город
– позор клана, с ним надо покончить. Ему вежливо угрожают: «За год здесь
сменилось три префекта», называют юным глупцом, предлагают или сидеть тихо, или
убираться восвояси.
Мидзуки отвечает, что
сборище трусоватых маразматиков, ходящих под себя, ему не указ. Весь разговор
ведётся вежливым спокойным тоном и с улыбочкой, но смысл происходящего
предельно ясен. Кохэйта выкладывает
«козырного туза». Указ, дающий ему полную свободу действий, подписан главой
клана.
Итак, главный
герой едет в Хорисато. Впрочем не особо афишируя, что
он префект. Там он на полную использует опыт, полученный в «Ивовых кварталах»
Эдо: заводит знакомства среди «людей дна»; обыгрывает главу шулеров; используя
дзюдзюцу, разбрасывает людей другого главаря; после братается с обоими. Главарь
якудза делает ему «предложение, от которого он не сможет отказаться». Получив
отказ, притворно вздыхает: «Придётся вас убить». Сквозь толпу атакующих
бандитов проносится вихрь. Потрясающие съемки самой схватки. Бой показан в замедленном
режиме, а главный герой движется в обычном темпе – взвинченное восприятие и
прочие чудеса боевых искусств. Дом
завален трупами.
Сюжет близится к развязке. Хитрая многоходовка, задуманная и проведённая, словно по канонам Сунь Цзы, вынуждает бандитов покинуть город, а совет клана уйти в отставку. Выйдя из здания, Кохэйта рвёт указ господина. На удивлённый взгляд друга отвечает: «Я его сам нарисовал»…
Казалось бы, что
тут сложного. Эдакий «Ревизор», да на японский лад.
Приехал повеса, хорошим помог, плохих покрошил в
капусту, либо отправил на Целину. Все довольны. Хэппи энд.
Но это не совсем так. Точнее, совсем не так. Фильм великолепно передаёт атмосферу того времени. Благородные самураи повыбили друг друга в бесконечных войнах. «Тот умер от пули, а тот под ножом». Не погибшим, вернувшимся, нечего было делать. Воевать не с кем, а больше и не умели ничего. Вскрывали животы, умирали в нищете, спивались. «Гэкокудзё» продолжается. Низы побеждают верхи. Самураем именовал себя каждый, кто удосужился обзавестись парой мечей. Их перестают уважать. Слово «самурай» становится ругательством. Теряют своё значение и земледельцы. Сеять рис малоприбыльно, да и подразучились крестьяне работать за годы резни. На первый план выходят торговцы – низшее сословие, презираемая каста.
Закат самураев как класса
уже маячит на горизонте…
Вернуться на страницу статей
членов клана